У высоких берегов Амура

В госпитале Бушмелева прозвали везунчиком: пуля, прочертив лицо, прошла через горло в шею и, по логике, должна была подписать ему смертный приговор. А парень выжил. Лечащий доктор объяснил это хорошей свертываемостью крови пациента, Леонид же предпочел медицинским аргументам собственные: организм крепкий, тренированный и выносливый, крестьянский, словом. Лежа на больничной койке, он нередко вспоминал родную Михайловку, что в Талицком районе. Деревня ничем не примечательная, в отличие от соседней Зыряновки, которая станет знаменитой тем, что там родился легендарный разведчик Николай Кузнецов. Родители Леонида и Николая встречались не раз по хозяйственным делам, а их у крепких крестьян всегда хватало. Деда Павла Бушмелева односельчане уважали за плотницкий талант: дом ли поставить землякам, кошевки или ходки, модные телеги, смастерить – тут конкурентов у Бушмелева-старшего не было в округе. Всех своих шестерых сыновей выучил нужному делу, да и Леньке, шестилетнему мальцу, поручали какую-нибудь работенку: не все же по двору гонять. 

Вспоминая про дядей, Леонид тяжело вздыхал: все погибли в войну, не вернулся с фронта и батя, Федор Павлович: умер геройски по дороге от Москвы к Сталинграду. Остались у деда с бабушкой лишь три дочери да угол в казенном доме. Нет, у Бушмелевых изба стояла – на зависть всем: крепкая, двухэтажная, но конфисковали ее большевики в одночасье. 

Дом забрали под школу, деда определил в нем сторожем, бабушку техничкой и отвели им комнатку на первом этаже. Сыновья тайно разъехались по разным местам.        

Помотался Федор Бушмелев с женой и детьми немало, пока наконец не осели в Троицке Талицкого района. Там Леня и окончил семь классов, после уехал учиться в Верхнесалдинское мостостроительное училище. Стены своей комнатки в общежитии украсил картинами собственного исполнения, комендантша, поглядев на самодеятельное творчество паренька, попросила и свою жилплощадь так же оформить. Откуда взялся в нем художественный талант, Ленька толком не знал. Он просто перерисовывал с фотографий лица, листал альбомы с картинами классиков, смотрел и запоминал главное и детали. Через много лет, демобилизовавшись из армии, он, 26-летний парень в галифе и гимнастерке, перешагнет порог Свердловского художественного училища и покажет два десятка своих работ комиссии. Преподаватели откажут ему в приеме: 

– А чему тебя учить? Все законы живописи знаешь, будешь тут за партой лишь штаны просиживать.

А тогда, в июне 1941-го, новоиспеченные слесари, клепальщики, токари, поехали восстанавливать плотины судоходного канала в Куйбышев. В вагоне стоял шум и гам: мальчишки и девчонки громко смеялись, пели песни, пили без конца чай с сушками, а проводник даже не ворчал: столько было ожидания новой светлой жизни и счастья в лицах ребят. На станции Челябинска в вагон зашли двое в форме: мужчина подавленно молчал, женщина укоризненно глядела на пассажиров: 

– Вот вы радостно смеетесь, а сегодня утром Германия напала на нашу страну и бомбила наши города…

В вагоне повисла мертвая тишина.

Наутро из прибывших специалистов прораб сформировал комплексную бригаду, отправив ее на строительство авиазавода. На особо важный объект осенью приехал Михаил Иванович Калинин, Ленька внимательно слушал на собрании его выступление, и сердце сжималось от слов о том, что враг уже близко подошел к Москве. Надо ехать на фронт, а не отсиживаться в тылу, решил Бушмелев, и с ним единогласно согласились его пятеро близких друзей. Втихаря несколько дней собирали хлеб и однажды утром отправились на вокзал. Сели в поезд, где нельзя было не только лечь, но и сесть. В Рязани вышли на перрон, что разжиться какой-нибудь едой. Проходивший военный патруль заприметил шестерых озиравшихся по сторонам молодых людей и быстренько конвоировал в комендатуру. На вопрос майора, куда и зачем они направляются, ребята с горящими глазами и хором выдохнули:

– На фронт, Москву защищать!

Комендант, грустно глядя на пацанов, ответил тихо и убедительно:

– Рано вам воевать, неподготовленные вы для сражений, погибнете сразу. 

И отправил их… на войлочную фабрику: для фронта валенки были нужны не меньше патронов. Леонид слесарил на фабрике до августа 1942 года, пока его, наконец, не призвали в армию. В Свердловске два месяца готовили полк из четырех батальонов для отправки на фронт. Но поезд с новобранцами поехал не на запад, а на восток. Разочарование не покидало Леню всю долгую дорогу, а на месте сразу понял: здесь, на дальневосточной границе, тоже война – с перебежчиками, немецкими, японскими, французскими шпионами. Каждый день на дозорной тропе или «в секрете» ты ожидаешь подлого нападения врага, выстрела в спину. А разведчиком Леонид Бушмелев был удачливым и толковым, недаром его дважды за задержание диверсантов награждали на 10 суток поездкой домой.  

В мае 1945-го война закончилась в Европе, пограничники стали прикупать на местных базарах подарки домой, но через три месяца, как и планировалось, началась война с Японией. Длилась она с 9 августа по 2 сентября, но в истории страны и в памяти Л. Бушмелева осталась навсегда. По ночам в госпитале разведчику снились переправа через Амур, бои, снятие часовых и это трагическое ранение. До свадьбы и до дома доживет, утешал он себя. Но на родину окончательно попал лишь в 1950 году: мобилизовывать в армию в стране было некого, пришлось ждать, пока смена подрастет. К матери приехал с орденом Отечественной войны I степени, медалями «За победу над Японией» и «За победу над Германией», собственными картинами и портсигаром, на верхней крышке которого был изображен «витязь в тигровой шкуре», на нижней выгравирована надпись: «Победителю конкурса силачей части 20/44 от 13 мая 1948 года», который он хранил в мирной жизни наряду с боевыми и юбилейными наградами. 

В Талице сержант Бушмелев первым делом явился в военкомат, где военком спросил Леонида, чем тот может быть полезен на гражданке. Узнав, что дембель был чемпионом части, а также умеет неплохо рисовать, а еще поступил в лесотехникум, мигом позвонил заведующему районо. Тот был счастлив заполучить учителя-мужчину и тут же определил его преподавателем рисования и физкультуры в школу, находившуюся в 30 километрах от Талицы. В один из выходных, надев простые лыжи, тот отправился по снежной лесной целине навестить маму. Проезжая мимо талицкого клуба, услышал звуки оркестра. Сдал лыжи в гардероб и в валенках, спортивном костюме и с красным от мороза и ветра лицом направился в зал. К концу вечера Леонид уже вальсировал с понравившейся красотой и рассудительностью Юлей. Она стала его судьбой. Родили двоих сыновей и лучшие годы прожили в Монетном: Юлия оказалась отсюда родом, так и перетянула в 1953-м году мужа в поселок. А монетнинцы считали их коренными жителями, наверное, потому что оба были известными людьми: Юлия Степановна выучила не одно поколение детей, Леонид Федорович многие годы проработал на местных заводах художником-оформителем, преподавал физкультуру и рисование в школе №10, трудился до 70 лет! А еще он был активным и талантливым рабкором «Берёзовского рабочего», опубликовал десятки корреспонденций, заметок, репортажей о людях Монетного, их проблемах и заботах, о молодежи, ветеранах, спортивных соревнованиях, общественной жизни.

Он нарисовал три сотни картин маслом – портреты, пейзажи, натюрморты, десятки из них безвозмездно передал музеям Талицы, Екатеринбурга, музею золота, в школы, учреждения. Он демонстрировал свои работы в картинной галерее областного центра, в резиденции губернатора.

В его квартире рядом с картинами соседствовали кубки и медали: представить спортивную жизнь Монетного без Бушмелева было невозможно! Воспитал мастера спорта, разрядников по лыжам, легкой атлетике, конькам, велосипеду, гирям, метанию гранаты и копья. Вот уж верно: коли человек талантлив, то талантлив во всем.

Леонид Федорович Бушмелев 22 февраля этого года в возрасте 99 лет ушел из жизни, не дотянув до векового юбилея всего несколько месяцев. Жаль…