Читай! Смотри! Думай! Фильм может добавить красок книге и изменить ее до неузнаваемости

Напомним, что первый кинофильм был продемонстрирован братьями Люмьер в Париже 22 марта 1895 года. А первая экранизация увидела свет всего два года спустя – в 1897-м! Как вы думаете, какой роман перенесли на кинопленку? Толстого? Мопассана? Марка Твена? Эдгара По? А может быть, вообще какую-то из пьес Шекспира?

Не будем вам морочить голову – угадать все равно практически невозможно. Называется он "Смерть Нэнси Сайкс", и знатоки английской литературы сейчас понимающе покивают головами – знакомый персонаж! Фильм длится всего семь минут и представляет собой экранизацию эпизода из романа Чарльза Диккенса "Оливер Твист" (12+). А полноценная экранизация "Оливера Твиста", в которой показан весь сюжет, вышла на экраны уже в 1909 году.

Классической экранизацией считается фильм по роману Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» (16+) с Вивьен Ли и Кларком Гейблом. Фильм близок к тексту, но книга все равно полнее и интереснее, множество сюжетных линий и героев остались за кадром. История жизни южанки Скарлетт, пришедшаяся на период Гражданской войны в США, во многом меняет взгляды на отношения рабов и хозяев, на жизнь американских землевладельцев. Но и любовная линия весьма увлекательна. А классическое: «Я подумаю об этом завтра»?..

Советское кино тоже любит экранизации. Почти вся русская классика была перенесена на экран, часто под другими названиями, так что не сразу догадаешься. Мы расскажем о некоторых из них.

Вот, например, фильм «Мой ласковый и нежный зверь» снят по рассказу Антона Павловича Чехова «Драма на охоте» (12+). Трагичная история любви взрослого мужчины к молодой девушке, конечно, не может оставить нас равнодушными, и фильм только добавил красок к тексту.

Чехов, наверное, самый универсальный из русских классиков. Его сюжеты одинаково удачно ставили и на Бродвее, и в высоколобом европейском кино. Повесть «Дуэль» (12+), пожалуй, последнее звено в цепочке произведений, посвященных «лишним людям». Ею Чехов закрывает целый жанр отечественной литературы. Главный герой – беспутный молодой человек Иван Лаевский, сбежавший с чужой женой из Петербурга на Кавказ, рассчитывая начать новую жизнь. Ничего не вышло! А тут еще и конфликт, приведший к дуэли.

Один из самых длинных чеховских текстов, «Дуэль», конечно, не сводится к поединку. На «Мосфильме» повесть экранизировали в 1961 г., взяв за основу идущую в Театре-студии киноактера ее инсценировку, съемку фильма поручили кинорежиссеру Татьяне Березанцевой. В 1971 по повести снят фильм «Плохой, хороший человек» режиссером Иосифом Хейфецем. В фильме Довера Кошашвили (2010 г., США) сохранена и линия с неверностью возлюбленной Лаевского, Нади, и один из любимых персонажей самого Чехова – дьякон Победов, выступающий на стороне здравого смысла. И, конечно, философские споры. А вообще это образцово-показательная экранизация отечественной литературы, как и «Леди Макбет» (2016), снятая по повести Николая Лескова «Леди Макбет Мценского уезда» (16+). Снятая, к сожалению, не у нас (хотя отечественный кинематограф насчитывает пять экранизаций, под самыми разными названиями, но как-то не особенно задержавшимися в памяти). Между тем именно Лесков, несправедливо пропущенный в череде русских классиков, является одним из самых русских писателей. Его русский язык безупречен, русский характер отражен, и читать его можно, только наслаждаясь. Попробуйте!

«Обломов» (12+) – медленный даже по меркам XIX века роман о барине-лежебоке, который попытался начать новую жизнь и потерпел поражение. После его публикации в русской критике появился специальный термин «обломовщина», припечатывающий ленивую мечтательность русского дворянства, а сам герой стал воплощением старой России – одновременно обаятельной и беспомощной. Автор «Обломова» Иван Гончаров немного теряется на фоне других респектабельных отечественных классиков: никаких глубоких прозрений о загадочной русской душе или логике истории он не оставил. Между тем именно его трилогия «О» («Обыкновенная история», «Обломов», «Обрыв») пришлась ко двору в 1970-е – в эпоху, которую принято называть застоем. «Несколько дней из жизни И. И. Обломова» Никиты Михалкова – уже название картины намекает на то, что это не гончаровский «Обломов», а развитие отдельных тем и сюжетов из книги. Михалкова интересует не жестокий финал этой истории, а самая ее сердцевина – с вальяжным ожиданием на диване и любовным томлением; то состояние, которое было описано Пушкиным словами «А счастье было так возможно». Имеется, в общем, риск залюбоваться размеренным бытом позапрошлого века, заснуть детским сном в Обломовке и пропустить развязку. Но книга, помимо всего прочего, еще и покажет галерею персонажей, живущих в Петербурге и прожигающих жизнь (Обломов при этом не худший из них).

У Михаила Булгакова есть вещи более известные, но эта, наверное, самая едкая – повесть о живущем на широкую ногу враче, который лечит советских чиновников и проводит рискованную операцию, пересаживая псу Шарику железы погибшего пролетария и превращая собаку в человека. В этом сюжете нетрудно увидеть сатиру на социальные эксперименты большевиков. И советская власть ее рассмотрела сразу: изъятая при обыске у Булгакова в середине 1920-х рукопись была опубликована в СССР только в перестройку, в 1987 году. Сегодня мы помним только одну версию «Собачьего сердца» (16+). Фильм Владимира Бортко при всех достоинствах здорово сужал трактовку, подстраиваясь под запрос времени: зрители конца 1980-х (в стране как раз полным ходом шла перестройка) с радостью увидели в этой истории оправдание старого буржуазного быта и насмешку над революционным классом – и все. А ведь у Булгакова были и авторские шпильки в адрес спецов вроде профессора Преображенского, которые были готовы обслуживать большевистский режим в обмен на сохранение привилегий.

Фильм Альберто Латтуады (вышедший за 12 лет до официальной публикации книги в СССР!) – вещь более тонкая. Тут Шариков – не захвативший гостиные и дворцы варвар, а жертва обстоятельств; Преображенский – не остроумный барин, превыше всего ценящий душевный и бытовой комфорт, а тоже довольно противный и высокомерный тип, почти что «безумный профессор».

Роман Ильфа и Петрова «12 стульев» (12+) – главная русская сатирическая эпопея XX века. Ильф и Петров придумали Остапа Бендера, владеющего четырьмястами сравнительно честными способами отъема денег, и отправили его на поиски спрятанных в стульях бриллиантов. Авантюрный сюжет позволил авторам показать, как в послереволюционной России сосуществуют архаика и модерн, «бывшие» (законспирированные дворяне, священники, диванные интеллектуалы) и «новые» люди. Как этот издевательский (в том числе по отношению к советскому строю) текст прошел цензуру, остается литературоведческой загадкой. Есть две классические экранизации «12 стульев». Самая народная – мюзикл Марка Захарова с Андреем Мироновым в главной роли. Самая близкая к оригиналу – версия Гайдая, в которой гениального махинатора Бендера играет Арчил Гомиашвили (сегодня его мало кто помнит, а тогда его порекомендовал Гайдаю Владимир Высоцкий, сам пробовавшийся на роль Остапа). В пользу этого выбора говорит внешнее сходство актера с оригиналом («… атлет с точеным, словно выбитым на монете лицом. Смуглое горло перерезал хрупкий светлый шрам», – так его описывают уже в «Золотом теленке»). Гомиашвили действительно похож на грозу юга, проворачивающего аферу за аферой в выдуманном Ильфом и Петровым Старгороде.

Вспомним и об экранизациях романа «Золотой теленок», продолжившем рассказ о великом авантюристе. Их тоже две. Режиссер Михаил Швейцер задумал экранизировать «Золотого теленка» еще в 1962 году, но долго ждал разрешения на съемки. Когда старт фильму дали, у Михаила Абрамовича уже был актер на роль Остапа Бендера – Сергей Юрский. В 2006 году был снят сериал. Первоначально на главную роль в сериале «Золотой теленок» режиссера Ульяны Шилкиной планировали Сергея Безрукова, но тот был занят. Шилкина предложила кандидатуру Константина Хабенского, с которым пересекалась на съемках, но руководители проекта искали более именитого исполнителя. В итоге Остапа Бендера сыграл нестареющий Олег Меньшиков.