Сосновый бор голосует за свет

В субботу на остановке народ был настроен, наверное, так же, как матросы в 1917 году.

– Молодой человек, а вы знаете, что если у вас на заявлении нет трех подписей, то ваше письмо для прокурора просто бумажка? – указала одна из женщин молодому человеку, который предлагал без суеты подписывать всем пришедшим обращение с перечислением уголовных статей. Другое коллективное письмо до этого все прочитали в общем чате в Telegram. Народ сгруппировался, чтобы подписывать письма на скамейке.

– А вы знаете, что от губернатора письмо спустится сюда, в администрацию? – отозвался один из мужчин.

– Знаю эту систему, но писать все равно надо, а в электросети писать не будем, – ответил тот, что предлагал вменить уголовку. – Не стоит.

В самый разгар броуновского движения к остановке подъехал Иван Стецов, руководитель «Уральских электрических сетей».

– Горожане, – обратился он к собравшимся, – я знаю, что вы рады меня видеть. Предлагаю поговорить.

На «виновника» никто не бросился с кулаками, и оскорблений тоже не последовало. Несколько человек встало в круг, чтобы послушать, что скажет «начальник».

– Я пришел не оправдываться перед вами, я пришел объяснить ситуацию. Вы имеете право писать куда угодно, ссылаться на какие угодно статьи – административные и уголовные. Насколько вы будет правы, увидите сами. Что касается отключений, Ответственности за отключения мы с себя не снимаем. Насколько это все неудобно, прекрасно понимаю – сам живу в частном доме и, когда свет пропадает, я знаю, что это такое. По ситуации. С начала текущего года всего было десять отключений в вашем районе, – сказал энергетик.

– Неправда, – раздался в толпе женский голос. – У нас только на неделе два раза отключали свет.

– Я сообщаю вам данные из оперативного журнала. Выписка у меня оттуда. Если вы не хотите слушать, подписывайте письма, а мы уедем. 9 марта – было отключение…

– А вы можете сразу перейти к сути, – предложил молодой человек, как позже выяснилось, Станислав Нагорнов – менеджер по продажам и опытный переговорщик.

– Могу, – ответил Стецов, и разговор перешел в конструктивное русло.

– Что касается ответственности. Вы требуете выполнения обязательств с нашей стороны. Но и у вас, как потребителя, есть обязательства. Я вас уверяю, что если пройти все ваши дома, окажется, что 80 процентов из них есть основания отключить о электроснабжения, – пошел в атаку Иван Стецов. – Отсутствие контура заземления – нет его ни у кого в подавляющем большинстве. Отсутствие необходимой автоматики, отсутствие автоматики по грозовым перенапряжениям, по перенапряжению. Вы от нас требуете, а у половины ничего дома не сделано. Это обоюдная ответственность: и мы должны, и вы обязаны.

– Существует какая-то процедура проверки этих вещей, о каких вы говорите. Возможно, те люди, которые не обладают контуром заземления, они готовы были бы купить его и установить силами таджика, за тысячу рублей вбить этот треугольник, – спросил Станислав Нагорнов (менеджер).

– Тут все сложнее. Это определений технологический процесс, расчеты, это испытания в лаборатории. Это не просто контур забить метр на метр. У кого-то, может, и метр на метр, а у кого-то, может, десять на метр надо делать.

– Тогда получается, что ни у кого нет так, как надо, – сделал вывод житель. – Если я хочу подключиться к сетям газоснабжения, меня не подключат, пока у меня не будет так, как надо. А с электросетями получается, что мы повышенную опасность заводим в дом, а потом, получая аварийную ситуацию, вы говорите, что мы вместе виноваты. Так вы изначально скажите, что пока у тебя не будет контурного заземления, ресурс ты не получишь.

– Изначально мы об этом и говорим, – сдался уставший Стецов. – Вам выдаются технические условия.

– Вы проверили исполнение? Газовики несколько раз ходят, – настаивал переговорщик.

– Есть нормативно-правовая база. Я не могу вас ограничить, если у вас чего-то нет — скрепя сердце вас подключаю. Здесь большинство домов построены 10-15-20 лет назад.

– На мой взгляд, это псевдопричина. Просто не организована работа, – отрубил житель.

– Можете прийти к нам и посмотреть, на каком оборудовании мы работаем. Вы шумите, не представляя, что такое работа электросетей. Данный микрорайон запитан на подстанции «Северная» 1963 года выпуска. В 2019 году мы ее приняли на баланс. Что могли, то сделали за это время. До нас там никто ничего не делал.

– Почему город не выделяет денег на модернизацию? – включились женщины.

– Вы не понимаете, как работает эта система. Город ничего не выделяет на это. Я работаю в регулируемой сфере. Мне среднюю заработную плату, численность персонала, валовой доход в год – все определяет государство. И ни копейкой больше я не заработаю и не получу. И если вам начну рассказывать про формирование тарифа, сколько денег идет на ремонт, на реконструкцию, вы зададите вопрос, как вы вообще живете. Погрузитесь в наши проблемы, а потом требуйте.

– Да вы что? Мы сколько терпели! У нас эти отключения уже года три постоянные! – закричали женщины.

– Чтобы зимой таких отключений не было, мы отключаем сейчас и делаем. Это имущество сложное. Как мне ремонтировать, не отключая вас? Мы по воздуху не можем электричество передавать.

Выговорив все, директор наконец подошел к моменту истины:

– Мы за эти три года сделали достаточно много уже. Другую линию не придумать. Схема электроснабжения досталась мне такой, как была. Вопрос не в том, что надо чинить и приумножать. Чтобы чинить и приумножать, должны быть технологические коридоры. А их в этом районе физически нет. Построить сюда дополнительную линию – возможности нет. Нет коридора! Как пройти по частному сектору? У линии есть определенные габариты – 10 метров слева, 10 метров справа ничего не должно быть. Здесь при такой плотности застройки это невозможно.

Оказалось, что свет в конце туннеля все же есть. Как объяснил приехавший на встречу с жителями инженер, отвечающий за производственный процесс, в перспективе УЭС планирует поставить в этом районе две трансформаторные подстанции – в районе переулка 6-го Северного и улице Хвойной. Тогда нагрузка будет распределяться иначе по новой схеме от новых подстанций. Ориентировочно через полгода ситуация должна измениться. Пока идет оформление землеотводных документов.

– Новая подстанция не спасение, когда голова пустая, – изрек Иван Стецов неожиданно для всех, когда народ уже немного успокоился.

– Что означает «голова пустая»? – спросил менеджер.

– Есть так называемые центры питания – основные центры, от которых происходит распределение всей нагрузки. Как правило, это высоковольтные подстанции, в Берёзовском их три. Подстанция «Северная» в районе шахты «Северной», подстанция «Южная» в районе базы продснаба и подстанция «Новая». Ваш куст запитан от подстанции «Северной». На ней стоит три трансформатора. Подстанция 1961 года рождения, она никогда не реконструировалась, не модернизировалась. Нам ее передали в 2019 году, и за три года мы приобрели уже три трансформатора, стоимость одного 23 миллиона. Один трансформатор в этом году взяли. Это немного, но, если вы поймете порядок тарифообразования любой сетевой компании, то вы это оцените. Мы берем не за счет тарифа купили трансформаторы, а за счет внутренних резервов. На «Северной» заменено уже много чего: по оперативному току, аккумуляторные батареи, трансформатор один на фундамент поставлен, его можно запускать.

– То, что вы перечислили, будет решать нашу проблему? – уточнил мастер переговорного процесса.

– Естественно будет, – ответил Иван Стецов. – Модернизацию тормозит и тот факт, что мы не можем третий год пройти госэкспертизу. Это крайне сложный проект, потому что мы реконструируем действующую подстанцию. То есть нам надо и трансформаторы, и краны поставить, и бурилки поставить, и зацепить там линии 35 (35 киловольт – прим. ред.). В этом есть громаднейшая сложность. Не мы проектируем, проектанты бьются с госэкспертизой. Надеемся к марту экспертизу пройти.

– Еще мне, дураку, объясните. Когда происходит аварийная ситуация, наверное, предусмотрена какая-тот резервная линия, на которую можно нас переключить, – уже миролюбиво спросил Нагорнов.

– Резерва у нас нет. Сюда заходит одна-единственная высоковольтная линия, называется она Фидер «Город №5», она выходит от высоковольтной линии 6 киловольт, которая на балансе у Берёзовского рудника. Она сюда идет отпайкой, так скажем. Это сложилось истерически с советских врмен. На этой линии сидят 13 трансформаторных подстанций. Если высоковольтная не работает – все подстанции отключены. Сколько нам надо резервных источников и какой мощности, чтобы их расставить везде? То, что одна высоковольтная линия – ненормально. Повлиять невозможно – что нам досталось, то досталось. Еще одну линию сюда я не вытащу – нет технического коридора. Реконструкция «Южной» и «Северной» – это 300 с лишним миллионов. Но это в старых ценах. Сейчас не знаю, сколько это будет стоить. Так ведь и оборудования нет: мы делали анализ: состав импортного оборудования у нас 72 процента. А я ведь не частное лицо, чтобы из кармана заплатить. Мне надо конкурсную процедуру отыграть. Вот такие у нас сложности, – резюмировал Иван Михайлович.