Меню
16+

Газета "Берёзовский рабочий"

07.12.2018 14:01 Пятница
Категория:
Тег:
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

УЛИЦЫ ГОРОДА. Уральская

Автор: Татьяна ГРЕБЕНЩИКОВА, Лилия ЯНЧУРИНА

Горушки, Прядильная, Луговая, Цветочная, Пахотка, Пеньковка… В 20-30 годы прошлого века новая власть, не заморачиваясь мыслями о будущем и не напрягая фантазию, нарекла их (и еще с десяток улиц Берёзовского) в Коммуны, Исакова, Пролетарскую, Физкультурников, Клары Цеткин, Октябрьскую соответственно. Новое поколение вовсе не жаждет знать, кто такие Варлаков, Воротников и Фурманов, и без тени любопытства читает таблички с их фамилиями. Уральская – редкое исключение в истории повального переименования: это название хотя бы не раздражает.

Трапезники и пономари

Надо сразу сказать, что имянаречение улицы имеет некую интригу. В одних источниках ее определяют как Последняя, возможно, потому что она относительно молодая – застраивалась значительно позднее, чем, к примеру, Горушки: поблизости находилась тюрьма, а на расстоянии километр от пенитенциарного учреждения полиция ставить жилые дома не разрешала. По иным документам, улица носила название Трапезникова: по предположению, первыми ее жителями оказались Степан и Федор Юсуповы, много лет служившие трапезниками в Успенской церкви и исполняли должности звонаря и сторожа. Но вот беда: в иных публикациях и Советская почему-то именуется как Трапезникова…

В датированных 1850 годом документах полиции Берёзовского завода по продаже рекрутам домов фигурирует именно такое название. Рискнем предположить, что это было до 1863 года: после отмены крепостного права повсеместно составлялись Уставные грамоты с указанием улиц, а также домохозяев на них с принадлежащими усадебными местами и сенокосными угодьями. Трапезникова в грамоте не числится. Зато есть улица Пономарева, которая существует вплоть до 1901 года, что подтверждается архивным Приложением к плану Берёзовского завода Берёзовской волости Екатеринбургского уезда Пермской губернии.

Трапезники стали позднее пономарями (то есть служителями, звонившими в колокола, певшими на клиросе и прислуживающими при богослужении)? Или их так стали называть в народе и отсюда образовалось новое имя улицы? Однозначного ответа нет, тем более что за Юсуповыми здесь с 1863 года частные владения не значатся, жителей с фамилией Пономаревы тоже нет, как нет здесь и Трапезниковых, хотя на других улицах завода – Леровской, Конторная, Горушки, Церковной, Базарной, Прядильной – такие хозяева были. Приятно, что и сегодня старожилы Уральской помнят ее историческое имя.

Взялись исследовать историю улицы в 50-60-е годы прошлого столетия школьницы Ветрова, Еремеева, Утузикова, Качалкова – ученицы нашего замечательного краеведа и основателя городского музея Сильвы Семеновны Опенкиной. Кстати, собранная тогда информация по многим улицам по сей день бережно хранится в музее золота на Коммуны, 4. Судя по ней, поначалу Уральскую заселяли мастеровые, добывавшие золото. Позднее дома рудокопов и вдов, мужья которых гибли от каторжного труда, полиция продавала рекрутам за бесценок. Так, только в 1850 году «ушли с молотка» строения на 172 рубля, и достались они 33 солдатам-новобранцам. Федор Банный, например, отдал избу, конюшню, баню всего за один рубль, а Федор Шадрин две избы, две конюшни и баню – за пять целковых.

Первыми жителями здесь стали Иван Максимов, Петр Белкин, Тит Смирных, Саватей Тетюев, Федор Найданов, Игнатий Толмачев, Евсей Кулигин и Петр Телегин. Следом крепко обосновались Бабкины, Брагины, Галушины, Глебовы, Золотниковы, Кузнецовы, Маркины, Медведевы, Пересадины, Петряевы, Поповы, Портнягины, Семеновы, Стариковы, Тетюевы, Топорковы, Удиловы, Чубарковы, Шадрины, Ярковы – исконно березовские фамилии.

В 1949-1950 годах улицу со130 строениями разделила на две части шахта «Южная», а дома №№ 68, 70, 72, 74, 76, 67, 69, 71, 73, 74 были снесены. На месте переулка между улицей и шахтой стояла изба Красиковых, которую перенесли с Уральской на Восточную на место, где сейчас бизнес-центр.

В основном на Уральской жили золотоискатели, но, скажем, дом № 12 принадлежал некому Полевину, державшему лошадей и возившему почту из Екатеринбурга в завод. Упомянутый выше Красиков был подрядчиком по рубке дров, его рабочие не только заготавливали древесину, но и покрывали железом крыши жилых зданий. В доме № 10 жил Щитов, продававший водку и спирт в лавке «Центроспирт». После революций здесь расположится артель «Коопремонт», позднее переименованная в «Кооператор», после переезда ее в другое место дом отдадут «под жилище».

По преданиям, улица славилась богатым месторождением золота: возле домов № 30, 28, 26, 33, 35, 37 шла выработка, где жители и мыли его. Драгметалл здесь находили до 30-х годов XX века, некоторые фартовые мужики, например Маркин, разбогатели на его добыче.

А наши юные историки 60 лет назад написали: «Сейчас на улице редко встретишь захудалый домик. Почти у каждого есть радио. Над крышами возвышаются антенны телевизоров. Многие имеют телефон, мотоциклы, велосипеды. Пришла новая, счастливая жизнь».

Сколько осталось жить 118-летнему дому?

При советской власти на Уральской никаких крупных предприятий, кроме артели «Русские самоцветы», не было. До сих пор коренные березовчане ее упорно называют гранилкой. Шесть с половиной десятков лет живет на Уральской Валентина Демина, профессиональная огранщица камней, умеющая в осколке камня увидеть сияющий самоцвет.

– Поначалу предприятие находилось в доме № 16, потом его перевели в здание в конце улицы. Тот самый первый дом не сохранился, хотя нынешний, в три окна, очень похож на него: его выстроила наша семья. А сейчас я переехала в дом № 16а. На Уральской нас, старожилов, осталось человека три.

Среди этих «уральцев» – Валентина Мельникова, хозяйка дома № 30.

– Когда мы в 1957-м обосновались здесь, тротуары были деревянными. Соседний переулок был весь в шурфах, которые периодически заполнялись водой. По весне, бывало, детвора чуть не тонула тут. Вода растекалась и по улице, заполняя ямы, но она была, конечно, непригодна для хозяйства, потому поласкать белье мы бегали на соседнюю Революционную: там шла шахтная вода. Правда, после взрывов в забое она выглядела мутной от глины, приходилось пережидать, когда пойдет чистая, – вспоминает Валентина Федуловна.

Маргарита Шишина связана с Уральской аж семь десятилетий. Вместе соседками-подругами в детстве ходила в школу № 1.

– Улица за эти годы, конечно, изменилась: на месте старых зданий владельцы выстроили новые, стало больше зелени: деревьев поначалу было очень мало. В огородах прежде выращивали только картошку да малину, теперь на грядках и в теплицах – чего только нет. А вот дорогу так ни разу и не асфальтировали. Обидно: Уральская расположена в самом центре города… В конце ее после войны находился хлебозавод, очередь за горячи ми буханками занимали с вечера. Жили здесь в основном шахтеры, рудничный народ, вот и мама моя Нина Ивановна Шеина работала бухгалтером на руднике. Отец Николай Васильевич погиб на фронте в 43-м…Улица была и остается спокойной, уютной, очень родной.

Со временем Уральская поменяла и свою анатомию: начинается она справа от здания военкомата по острым углом к Ленина, после идет параллельно ей и в конце, где густо наросли самые разные производственные склады и проходит железная дорога, по которой когда-то ходили мотовозы, вновь возвращается к главной улице Берёзовского домами под номерами 126 и 113. Часть жилых строений, стоявших прежде на этой логистической территории, снесли. К счастью, сохранился типичный для Берёзовского дом №63. Бывшая его хозяйка Римма Першина родилась в нем в 1940 году, прожила до замужества в его стенах 21 год. А сама изба, ладная, крепкая, с деревянными кружевами, была поставлена ее дедом Евстафием Глебовым еще в 1910-м! Здесь у него и жены Анны появился на свет год спустя сын Иван, будущий отец нашего экскурсовода по Уральской.

– Там, где сейчас на въезде на улицу находится магазин «Флагманъ», после войны стояла будка с питьевой водой, которую горожане получали по жетонам. Когда появились колонки, будку снесли, – рассказывает Першина. – В доме №10 находилась швейная мастерская по индивидуальному пошиву. Квартировавшая у нас тетя Ася работала там и приносила лоскутки для моей куклы… Так получилось, что я сама 25 лет проработала на Берёзовской швейной фабрике.

Глебовы – коренные березовчане. Иван Евстафьевич на своей лошади возил руду, мама была домохозяйкой. В Великую Отечественную отца троих детей призвали защищать Родину. По рассказу земляка Головина, он видел хмурым осенним днем 1941 года лежащего под деревом тяжелораненого Ивана Глебова, но не было и секунды остановиться возле товарища: шел тяжелый, смертный бой. Солдата похоронили в городе Колпино Ленинградской области. Семье предложили сдать для нужд войны лошадь. Досталась она Семену Власову, но животина, хоть и стреноженная, перепрыгнула ограждение с колючей проволокой, наелась незнамо чего и погибла.

Сегодня в доме обитает приехавшая из Крыма молодая семья, в планах которой – построить большой коттедж, а старый дом снести. Жаль, нет у нас этнографической площадки, где бы можно было сохранить интересные здания (немало уникальных домов уже исчезли под ковшом бульдозера). Конечно, Берёзовскому не потягаться с архитектурно-этнографическим музеем «Хохловка» на берегу Камы в Пермском крае: на территории в 35 гектаров красуются 23 деревянных сооружения конца XVII- первой половины XX веков, привезенные из различных мест региона и представляющие собой лучшие образцы его народной строительной и художественной культуры. И, кстати, «Хохловка» стала туристической Меккой! Как и аналогичный музей под открытым небом в Нижней Синячихе. Спасибо нашему храму Успения, на территории которого по образцу дома Платоновых-Чубарковых (о его судьбе БР рассказывал на своих страницах) воссоздается усадьба XIX века, где расположится музей уральского быта. Наверное, есть городу резон поддержать и продолжить этот проект, пока еще на наших улицах сохранились последние исторические здания.

Возвращение

Конечно, Уральская помнит не только солдата Ивана Глебова: в Финскую и Отечественную войны почти из каждого дома ушли на фронт отцы, сыновья и даже дочери. По информации военных архивов, пропали без вести красноармейцы Александр Зверев, живший в доме №65, Степан Горохов (№57), Петр Тетюев (№49), Павел Стафеев (№45), Андрей Головин (№103), Федор Брагин (№42), Константин Маслаков (№34), Николай Таушканов (№56), Николай и Сергей Беспоместных (№8), Василий Бисеров (№83), Павел Рогожкин (№68), Ипполит Решетов.

Был убит в первый же год войны и похоронен в селе Юрьевское Калининской области Николай Кочнев (Уральская, 51). Погибли на Украине старший сержант Аркадий Золотников (дом №29), под Сталинградом –красноармеец разведроты Павел Мурзин, (№66), Константин Теребин (№21). Умерли от ран в госпитале в Ленинградской области младший командир Виктор Максимов (дом №26), а также Селиверст Рублев (№91), от болезни в Ивановской области – рядовой Николай Костромин (№52). Мельников, Топорков, Глебов, Шадрин вернулись инвалидами, а участники войны Иван Бабкин, Сергей Глебов, Павел Маслаков стали передовиками производства уже на трудовом фронте. Среди героев улицы назовем мать-героиню А.Гаврилову.

«Берёзовский рабочий» связан с Уральской одной очень трогательной историей. В апреле 2015 года к нам обратился московский поисковый отряд «Застава святого Ильи Муромца» с просьбой разыскать родственников Георгия Лисицина: останки его были обнаружены в Ельнинском районе Смоленской области. Тогда подняли 12 красноармейцев, погибших в августе 41-го при наступательной операции. Из 11 найденных медальонов удалось «прочесть» только один – Лисицина: его капсула оказалась герметичной, прочная бумага сохранила текст, в котором сообщалось, что Георгий (Егор) Андреевич родился в 1914 году в Ирбитском районе, в армию был призван в 1940 году Берёзовским райвоенкоматом, а до войны жил с женой Анной Николаевной Рудных на Уральской, 35.

Время пощадило бланки, но не кости бойцов. Поисковики предупредили: идентифицировать и передать тела родным не получится – все перемешала рука смерти. Но останки Георгия Лисицина и его товарищей в сентябре будут преданы земле.

Уже на следующий день в редакции раздался звонок Надежды Викторовны Рудных, представившейся внучкой Георгия Андреевича. А вскоре на пороге появилась крайне взволнованная, в слезах ее сестра Галина Медведева.

– Ваша газета сообщила: отыскался по медальону пропавший без вести мой дед!

Как выяснилось, Анна Маслакова вышла замуж за Александра Рудных, родила ему подряд троих детей – Виктора, Антониду и Анатолия. Глава семейства работал на одной из шахт Берёзовского, жили небогато, но дружно. Устоявшийся уклад разом рухнул в 1933 году, когда Александр погиб при взрыве в шахте.

Но судьба смилостивилась над бедной женщиной: познакомилась с молодым парнем Георгием Лисициным. Тот оказался серьезным и порядочным: не просто пришел жить в дом на улице Уральской, а зарегистрировал официальный брак с Анной Николаевной. Дети встретили незнакомого дядьку с недоверием. Но потом все острые углы пообтесались, они привыкли к доброму Егору, так его звали в семье.

В армию Лисицина призвали до войны, невзирая на троих малолетних ребят. Еще один ударом стал уход на фронт Виктора: в конце войны, добавив себе год, он отправился добровольцем бить врага. Он вернется к матери, проживет после Победы 55 лет. Его младший брат переедет на Украину, когда племянницы позвонят с неожиданными новостями, безмерно обрадуется: отец нашелся!

…Егор Лисицин вернулся домой в теплый апрельский день, улыбнувшись родным долгожданным ярким солнцем, скатившись по щекам внучек печальной слезой. Вернулся с незапятнанным именем, которое город в ночь на 9 Мая высек на свободном пилоне мемориала боевой и трудовой доблести березовчан. А утром в день празднования 70-летия Победы имя Лисицина услышали все его земляки.

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.

233