Меню
16+

Газета "Берёзовский рабочий"

09.08.2017 18:13 Среда
Категории (2):
Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

БЕЗНАДЁГА. "Знали бы вы, как я хочу домой!"

Автор: Ольга СЕКИСОВА
корреспондент

– Я спать по ночам не могу, все думаю: 2 июля мне исполнилось 60 лет, а я осталась без крыши над головой, – говорит Нина Федоровна Коленик, раскладывая на скамейке ворох документов. – Знали бы вы, как я хочу домой! – продолжает собеседница, прижимая к груди паспорт с пропиской в доме, от которого осталось только пепелище.

Мы встретились второй раз, через четыре месяца после нашего первого разговора, состоявшегося в конце февраля. Тогда наша героиня, отчаявшись найти понимание в высоких кабинетах, приехала в редакцию и рассказала сотрудникам газеты о пожаре, который пережила ее семья ночью 11 декабря прошлого года. Тогда в результате поджога сгорел столетний двухэтажный деревянный дом на улице Вокзальной в поселке Монетном. Поджигатель был задержан, но от этого пострадавшим не легче: даже если в суде будет доказана его вина, полностью компенсировать ущерб он не сможет – один человек погиб в пожаре, четыре семьи лишились крова.

Материал об этом вышел 1 марта («Есть ли жизнь после пожара?», БР №11). Мы попытались вникнуть в проблему большой семьи нашей землячки. Говорят, пожар хуже вора: вор хотя бы стены оставит, огонь все унесет. У Нины Федоровны, жившей в двухкомнатной квартире с семьей дочери, сгорело не только имущество, которое со временем можно нажить, – сгорели документы, а вместе с ними и право на проживание в доме. Казалось бы, зачем ей сейчас права на то, что превратилось в головешки? А затем, чтобы рассчитывать на помощь государства, ведь именно оно в первую очередь должно поддержать своих граждан, оставшихся в чистом поле.

Вообще, в таком случае государство разделяет граждан на две категории: ту, которой оно сочувствует, и ту, которой оно обязано помочь. Собственникам жилья достается сочувствие и, возможно, временная крыша над головой, пока они не построят какие-то квадратные метры. Больше закон ничего не предписывает. Тем же, у кого был договор социального найма, государство обязано сначала предоставить жилье в маневренном фонде, а впоследствии – квартиру такой же площади, что была утеряна. Обстоятельства складываются так, что Нине Федоровне, прописанной в квартире свекровью и прожившей в доме на Вокзальной почти 30 лет, придется доказывать свое право на утерянное жилище в суде.

От дома №1 на Вокзальной осталось только пепелище

Пока суд да дело

До суда надо еще дойти и желательно с толковым юристом, а пока семья снимает угол в том же Монетном. По столичным меркам весьма недорого – аренда трехкомнатной квартиры в двухэтажном деревянном доме стоит 6 тысяч в месяц.

– Отдаю половину с пенсии, три тысячи вкладывают ребята. Они же платят по квитанциям, – рассказывает Нина Федоровна о нехитрой семейной бухгалтерии, перебирая свои деловые бумаги. Мы разглядываем их на скамейке у детской площадки. – Я в квартиру вас не могу пригласить – там и присесть негде. Нам бы диван, – оправдывается собеседница.

Объяснения излишни: никаких встреч на высшем уровне от погорельцев никто не ждет. Пользуясь моментом, спрашиваю, что еще нужно.

– Стиральную машинку, постельное белье и холодильник – лето все-таки, – отвечает она, перечисляя действительно самое необходимое.

В бумагах ничего утешительного: ответ из администрации Южного управленческого округа, в котором Н.Ф. Коленик советуют встать на учет по месту жительства в качестве нуждающейся в улучшении жилищных условий. Написанное от руки письмо, которое нашей героине помог составить Евгений Ковалев, сотрудник аппарата уполномоченного по правам человека в Свердловской области. Ответа от администрации Берёзовского на это послание она ждет с нетерпением. Ему пора бы быть – обращение было передано в мэрию в конце мая.

Самая обнадеживающая в бумагах – карточка прописки с отметками паспортистки, которая может стать доказательством законного долголетнего проживания, что позволит надеяться на реальную помощь муниципальной власти. Есть письмо и от бывшей свекрови, в котором она подробно разъясняет, кого она прописывала на своей жилплощади. Оценить весомость документов должны юристы.

– И что толку в этих бумагах, если я ничего не могу получить? – в сердцах бросает собеседница. – От дома у меня только огород и остался, – заключает она и неожиданно предлагает: – А хотите, я вам лука нарву?

От лука отказываюсь, на огород, который явно служит отдушиной хозяйке, хочу посмотреть. Идти оказалось недалеко. Перед тем как попасть в тихое зеленое царство, натыкаемся на пожарище. Нина Федоровна показывает рукой на сгоревшие бревна, что остались как след от ожога.

– Вот здесь был наш дом, и это все, что от него осталось, – говорит она.

Компактный был дом, на хорошем месте стоял – на солнечном. Сейчас дары небесного светила достаются двум яблоням, парникам и грядкам в огороде. Хозяйка заботливо закатывает пленку на парниках – пусть подышат, срывает несколько веточек мяты: отказались от лука, тогда пейте чай в редакции.

– Иногда я прихожу сюда, чтобы просто посидеть рядом с домом, – признается Нина Федоровна, показывая на широкую скамейку в огороде.

По дороге обратно разговор вновь заходит об утерянном жилье. На 56 квадратных метрах мирно жили две семьи. Они и сейчас не мечтают о хоромах – те же бы 56 метров...

– Вот моя жизнь, – подводит черту собеседница. Сменить тему заставляют внуки, вышедшие погулять. Бабушка интересуется их планами, прощаясь с нами, шутит:

– Если надо будет лука, приезжайте, сейчас мой огород знаете где.

Семья погорельцев обрела временный приют в этом доме  

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.

17