ОХОТА НА ПЛЮШКИНА. Как бороться с "накопителями"?
Представшее перед глазами зрелище впечатлило даже не слабонервных полицейских, медиков, социальных работников и коммунальщиков: однокомнатная квартира на первом этаже дома на Шиловской была утрамбована содержимым нескольких десятков мусорных контейнеров. Бесколесные велосипеды подпирали побитую бытовую технику, безрукие и разлохмаченные куклы сидели дружной девичьей группой, кастрюли были укомплектованы по размеру. И это рассортированное по номенклатуре царство хлама возвышалось горой, не достигая лишь 20 сантиметров до потолка. В оставшееся жизненное пространство можно было протиснуться лишь стройному человеку бочком. Зато тараканам, нагло и весело шмыгающим по многочисленным мешкам, его хватало вполне.
Сор – в избу!
Впрочем, хозяйке, назовем ее Ольгой Степановной, проходы и не нужны вовсе: у нее нет ни кровати, чтобы поспать, ни стола, за которым можно поесть, ни ванны, чтобы помыться (хотя, вполне вероятно, они просто погребены под отходами). Выдохнув воздух из легких, представитель горгаза добирается до плиты и возмущенно констатирует: конфорки горят! А еще, как выясняется, из труб бежит вода, а ночью собственница нелегитимно подключается к электрощиту и смотрит телевизор, включив его на полную мощность звука. И это несмотря на то, что давно лишена благ цивилизации, но вовсе не по причине некрасивого поведения, а из-за космического долга за ЖКУ. Однако Ольге Степановне не составило труда найти народных умельцев, за бутылку водки решивших ее коммунальные проблемы и окончательно лишивших сна соседей: угроза взрыва газа и пожара, который мигом сожрет не только всю рухлядь, но и погубит людей, стала реальной. Не осознает этого только Ольга, «наследница» гоголевского Степана Плюшкина. Работникам Комплексного центра социального обслуживания населения, пришедших в мае с повторным визитом, она не открыла дверь. Отгоняя черные мысли, дамы попросили у строителей лестницу, приставили ее к окну и через мутно-грязное стекло увидели хозяйку, гордо восседающую на пирамиде из барахла и сосредоточенно читающую толстую книгу.
– Выглядела бывший бухгалтер вполне прилично в офисном пиджаке, – отмечает специалист по социальной работе центра Светлана Неволина. – У «Ольги Степановны» два комплекта одежды: один – бомжатский, в нем она ходит на работу, то есть по помойкам, а второй – чистый и опрятный для прогулок по городу и походов в магазин. Нет, денег у женщины нет: выйдя в прошлом году на пенсию, она ее так и не оформила, а питается просрочкой, которую ей благотворительно предоставляет находящийся рядом магазин.
Нехорошие квартиры
Степан Плюшкин, как мы помним из гениальных «Мертвых душ», из образованного и неглупого человека и экономного хозяина стал превращаться в ходячее посмешище для собственных крестьян и в больную, злокозненную личность после смерти жены: часть ключей, а с ними мелких забот перешла к нему. «Плюшкин стал беспокойнее и, как все вдовцы, подозрительнее и скупее… Старик очутился один сторожем, хранителем и владетелем своих богатств. Одинокая жизнь дала сытную пищу скупости, которая, как известно, имеет волчий голод и чем более пожирает, тем становится ненасытнее».
Богатый помещик ходил «каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и все, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, – все тащил к себе и складывал в ту кучу, которую Чичиков заметил в углу комнаты… после него незачем было мести улицу: случилось проезжавшему офицеру потерять шпору, шпора эта мигом отправилась в известную кучу: если баба… позабывала ведро – он утаскивал и ведро».
Как и когда наша героиня заразилась страстью к патологическому накопительству ненужных и совершенно бесполезных вещей и превратила квартиру в помойное ведро, доподлинно неизвестно, но сейчас она – одинокая пенсионерка, состоящая на учете у психиатра поликлиники №1, но, увы, игнорирующая лечение. Возможно, ее нездоровье – от замкнутого характера или из-за проблем в детстве, в котором не было подарков и добротных вещей, из-за черепно-мозговых травм или депрессий, одиночества, когда друзьями становятся окружающие вещи. Однозначно, Ольга Степановна – из поколения времен дефицита товаров, которое приравнивают к детям войны, испытавшим на себе голод и разруху. Известно: если человеку остро не хватало в свое время необходимых вещей, то он начинает потом собирать их на «черный день», включая сломанные ручки и использованные шприцы.
Увы, Ольга – не уникум: к примеру, недалеко от нее, в Больничном городке, проживает на первом этаже такой же затворник-бедолага без света, газа и воды: его задолженность перед коммунальщиками доросла до нескольких сотен тысяч рублей. Н. Н. – бывший водитель, получивший в аварии черепно-мозговую травму и сохранивший профессиональные пристрастия: в одной куче у него проводочки, в другой – гайки и шурупы, в третьей – металлический лом.
Хоардинг, силлогомания, синдромы Диогена, Месси, Плюшкина – названий много, суть одна – серьезное психическое расстройство на фоне старческого слабоумия. Такие расстройства относят к пограничным состояниям – между психологией и психиатрией. Сегодня синдромом накопительства страдают от двух до пяти процентов россиян, их число растет год от года. В Германии, как утверждают медицинские источники, таких людей уже около 2, 5 миллиона.
Наш город – не исключение. Мы каждый день встречаем неряшливо одетых граждан преклонного возраста, жадно роющихся в мусорных баках, с любопытством исследующих урны, шарящих в контейнерах. В КЦСОН только официально зарегистрированных – девять плюшкиных. О существовании этих горожан знают администрация БГО, прокуратура, управляющие организации, полиция, горгаз: они завалены письмами-жалобами от соседей, годами страдающих от запаха гнили из «нехороших квартир», не выводимых ничем тараканов, блох, клопов, мышей и даже крыс. А, главное, люди напуганы телесюжетами про взрывы газа в многоэтажных домах, которые вполне могут спровоцировать неадекватные жильцы.
Надо отдать должное представителям этих структур: они всегда реагируют на сигналы и даже принимают вполне конкретные меры. Но, как мы видим, те оказываются временными и малоэффективными: законы гуманны по отношению к больному человеку и не позволяют жестко действовать в интересах безопасности обитающих рядом здоровых людей. Ни полиция, ни аварийные службы не имеют права проникать в жилище без разрешения собственника и постановления суда и наводить там порядок. А хозяин, понятное дело, никогда не согласится расстаться со своим мусорным богатством, в том числе заплесневелым пряником! В Европе, к слову, существуют специальные службы «охотников за Плюшкиными». Туда входят не только уборщики, но и психологи. После долгих уговоров им удается навести порядок. Иногда и ненадолго…
Не ходить по кругу до морковкина заговенья
– Сегодня представители разных организаций и учреждений ходят по кругу и переписываются друг с другом до морковкина заговенья по каждому такому клиенту. Значит, необходимо консолидировать усилия и действовать единой командой, чтобы, сэкономив время, получить реальный результат, – считает директор Комплексного центра социального обслуживания населения Римма Насимова. – И если честно, то последним аргументом стало заявление жителей дома на Шиловской обратиться на федеральные телеканалы и рассказать на всю страну о грозящей им опасности.
Центр предложил деловое сотрудничество и в июне собрал «круглый стол», на который пришли безотказно все приглашенные. Итогом встречи стало принятие межведомственного соглашения «О взаимодействии в целях реализации комплексной программы по профилактике граждан с синдромом «Плюшкина». Участниками его стали администрация округа, Общественная палата, отделы МВД, МЧС, Роспотребнадзора, управление социальной политики, центральная горбольница, КЦСОН, горгаз, ЖКХ-Холдинг и «Водоканал».
Первой проверкой на взаимопонимание и стал рейд на Шиловскую: полиция обеспечила законный доступ в жилье, пожарные и газовики увидели объективную картину происходящего. Представитель каждой из структур уже предоставил свои акты, весь пакет документов изучат юристы администрации и направят единый иск в суд.
Открыли планету толерантности
А что же произойдет дальше?
– Надеюсь, для суда хватит наших аргументов, чтобы ответчицу направить на принудительное лечение, – комментирует Римма Михайловна Насимова. – За это время мы вывезем весь хлам из квартиры. За чей счет? Рассчитываю на волонтеров из числа молодежи. Да и соседи будут рады поучаствовать в таком субботнике.
Но история на этом, конечно, не закончится: после выписки Ольги из стационара встанет вопрос дальнейшего ее жизнеустройства. Решать его будут коллегиально участники соглашения: сейчас в стадии разработки и программа «Профилактическая работа и социальная адаптация граждан с синдромом «Плюшкина», рассчитанная до 2020 года.
Назвали ее, кстати, «Планетой толерантности», предполагая, что программа охватит не только плюшкиных из многоквартирных домов, но и владельцев частных строений, захламляющих назло соседям улицы и переулки, выстраивая перед своими домами крепости из мусора и отходов, а также других неадекватных в поведении людей. Финансироваться она будет из благотворительных пожертвований и средств участников соглашения, а также по возможности – из местного бюджета.
Даже при тотальном дефиците денег верится, что на эту работу они как раз найдутся. Ведь цели программы очень важны и понятны: уменьшить число березовчан с синдромом «Плюшкина», ликвидировать накопленный мусор из их квартир, помочь жизнеустроить граждан, нуждающихся в постоянном постороннем уходе. По большому счету, это мы и о себе печемся – о чистоте контейнерных площадок, санитарии в многоквартирном доме и, конечно, безопасности собственной жизни, угроза которой – на дне сковородки с горячим маслом безумного соседа.
Накопители заполняют внутреннюю пустоту
Андрей НЕСТЕРЕНКО, психолог:
Патологическое накопительство является психическим отклонением. Эта патология известна человечеству с давних времен – раньше называлась мшелоимством и даже считалась одним из грехов.
Это состояние характеризуется крайне трепетным отношением к вещам, пусть даже к очевидному мусору и хламу. Суть его заключается в трудности расставания с вещами – человеку сложно дать попользоваться или подарить вещь, не говоря уже о том, чтобы ее выбросить. Такие люди рационализируют свое поведение и считают его нормальным, несмотря даже на крайнюю степень захламленности помещения. Они объясняют свою привязанность к вещам вероятной полезностью и положительным применением предмета в будущем.
Патологический собиратель испытывает реальные муки и страдания, когда его вещи выбрасывают и не допускает этого под любыми предлогами. Также это может выражаться в собирании в своей квартире невероятного количества животных – например, собак или кошек. Такие люди крайне редко обращаются за помощью, поскольку не видят в своем поведении проблемы.
Причиной же формирования такого отклонения в большинстве случаев является недостаток материнского внимания в детстве. Спусковым же механизмом обычно становится тяжелое жизненное потрясение, связанное с потерей эмоционально значимых отношений. В желании заполнить эту внутреннюю пустоту человек и приходит к подобному виду психического отклонения. Как правило, в большинстве такие люди не представляют угрозы другим, за исключением эстетического дискомфорта, грязи и неприятного запаха.
Добавить комментарий
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.
