УЛИЦЫ ГОРОДА. Свободы

Как и многие улицы старого центра, она начинается с Ленина-Проезжей, во многом похожа на соседей, но по-своему и отлична. Главная особенность Свободы – ее непривычная ширина и простор, по которому вольно гуляет ветер. Этот ветер Свободы пытается убедить в правильности названия улицы. Но ее родное имя было другим. Вернее, их было даже два.

В переписи 1809 года значится Катаевская из 123 домов и живет на ней оберштейгер Исак Катаев. Видимо, отсюда и первоначальное наименование улицы, которая в то время относилась ко второй части селения завода. Примечательно, что уже к 1863 году Катаевы здесь не числятся, а улица называется, предположительно с 1817-го, Исаева. Откуда взялось это имя?

По существующей многие десятилетия версии, в начале XIX века у самой дороги, идущей из Екатеринбурга в Берёзовский завод, некий Исаак Брейзер построил питейное заведение, которое народ тут же окрестил Исайкиным кабаком. От него начали ставить новые дома по направлению на север – сначала застраивалась одна сторона улицы, лет через пять – противоположная. Зады ее пустовали, поскольку здесь разрабатывали золотые россыпи, начиная от плотины заводского пруда. А что, если это предположение писателя-краеведа Александра Мякишева ошибочно, и не Исаак Брейзер, а оберштейгер Исак Катаев владел кабаком? Дело в том, что Исаак Брейзер ни разу не встречается в документах Берёзовского завода. Конечно, нужно искать подлинные свидетельства имянаречения нашей улицы, чтобы рассеять все сомнения. Пока лишь известно, что Исаева была переименована в Свободы в 1930-м и что в 1863 году здесь, по левой стороне, стоял дом Ведениса Кишкина. Может, именно он стал прототипом деда Шишки, образ которого так емко и ярко описал в своем романе «Золото» Мамин-Сибиряк, собиравший материал для книги в Берёзовском? Дмитрий Наркисович давал своим героям вымышленные имена, менял названия населенных пунктов, рек. Так, Берёзовский завод стал Балчуговским, Шарташ – деревней Тайбола. Но у деда Шишки в произведении фамилия как раз Кишкин! Герой Мамина-Сибиряка – завистливый, охочий до золота старик, при казенных промыслах живший как барин, а при частном владельце донельзя обнищавший. Он старается любым путем разбогатеть. Для Ведениса Кишкина золото в те времена, наверное, тоже было смыслом жизни. И это отношение к драгоценному металлу в Березовском заводе передавалось от поколения к поколению – как дома, имущество и усадебные участки.

К 1901 году количество строений на Исаева не изменилось, но если сопоставить фамилии жителей в документах 1809, 1863 и 1898 годов, то получится любопытная картина. Почти за сто лет здесь осталось всего несколько семей, обосновавшихся на улице в числе первых. Это Борисихины, Верхотуровы, Ивлевы, Исаковы, Шипулины и Ширыкаловы. При этом среди жителей постоянно значатся мастеровые с традиционно берёзовскими фамилиями: Анкудиновы, Бахиревы, Берсеневы, Боровских, Воротниковы, Гаевы, Григорьевы, Дементьевы, Засыпкины, Мазеины, Несмеяновы, Овчинниковы, Осиповы, Софроновы, Тонковы, Южаковы, Яринские, Серебренниковы, Переваловы, Левинские, Косых, Карповы, Брюхановы, Абакумовы.

По всей видимости, в разные периоды люди активно «мигрировали» на другие улицы, возможно, участки на Катаевской-Исаева чаще продавались, поскольку были невысоки в цене. Если следовать описанию Балчуговского завода у Мамина-Сибиряка, то как раз с левой стороны от реки располагались Низы, где селились рекруты. А это улицы Конторская и Катаевская.

«…на Низах было много таких развалившихся дворов, потому что здесь главным образом царила самая вопиющая бедность. Нагорная, где поселились каторжные, отбывшие срок наказания после освобождения, осталась верной исконному промысловому делу.

А Низы, населявшиеся "некрутами", захотели после воли существовать своим "средствием", и здесь быстро развились ремесла: столярное и чеботарное. Сотни семей были заняты одним и тем же делом и сбивали цену товара самым добросовестным образом: городские купцы богатели, а Низы захудали до последней крайности».

Немудрено, что участки с обветшавшими домами были выгодным для государства приобретением. Как свидетельствуют документы Свердловского госархива, рекруты скупили 37 домов у вдов здешних мастеровых – Якова Основина, Семена Яринского, Семена Вострых, Бориса Абакумова, Ивана Волкова, Гаврилы Воротникова, Абрама Крючкова, Ивана Кудина, Максима Кашина, Ивана Архипова…

По воспоминаниям старожила улицы Ф. Зверева, опубликованным в нашей газете 24 ноября 1965 года, до революции на улице не было электрического освещения и зелени. Самым грамотным считался человек с четырьмя классами образования. Но пришли иные времена, и прозвучали лозунги: «Земля – крестьянам», «Хлеб – голодным», «Война – дворцам, мир – хижинам». Забросив кирки, кайла и лотки, артельщики пошли «на баррикады» за свою свободу. Среди них Павел Пересадин, который погибнет в революционном 17 году, Николай Корешков, служивый солдат Красной Армии с 1918 года. В доме № 87 до Октябрьской революции жили Воротниковы. Михаил был активным большевиком-подпольщиком. С братом Константином участвовал в Гражданской войне, освобождал Урал от Колчака. Новая власть, как утверждают книги по истории Берёзовского, один из купеческих домов на Исаева передала под школу, просуществовавшую потом почти век!

А по рассказам старожилов, дом, как и дорога к ней по переулку Пушкина, построили после Первой мировой войны пленные чехи. Так, Ф.Зверев утверждает: возвели школу в 1917-м как начальную, а в 1960-м она стала восьмилетней, и в ней училось 500 детей. На самом здании запечатлен год постройки – 1917.

Это ОУ№6, здание которого на Свободы, 110, несколько лет назад отдали ГИБДД, когда ее «офис» на Восточной приказал долго жить. Внутри автоинспекция сделала маломальский ремонт. Но коридоры остались в прежнем виде, как и панно на стене о счастливом детстве советских ребятишек.

Еще один дом напротив школы заняли детским садом. Этот пятистенок

до революции принадлежал бабушке Риммы Ивановны Першиной. Отличали дом резные узоры наличников и расположенные на крыше элементы архитектурных украшений. Деда Василия Егоровича Соломеина репрессировали, а дом конфисковали. Еще одна наша землячка Нина Николаевна Жолобова вспоминает: «В детсаду было две группы, вместо кроватей стояли раскладушки. Музыкальным работником в то время была Екатерина Александровна Борчанинова, а воспитателем Ольга Владимировна Быханова. Летом для младших школьников в садике организовывали лагерь, в котором воспитателем работала Сильва Семеновна Опенкина. Ее дети Лена, Валера и Нина тоже ходили в лагерь». Позднее строение передали школе, на приусадебном участке ребята выращивали овощи и даже разводили кроликов. Во дворе деревянного дома по весне буйно цвели две большие вишни, ягодами которых летом лакомилась вся местная ребятня.

Позднее из-за ветхости строение снесли и сделали на его месте детскую площадку.

Напомним читателям, что Екатерина Борчанинова – дочь берёзовского священника Александра Борчанинова. Как рассказывает в своей книге «Верность храму своему» Тамара Бортникова, тот был репрессирован летом 1919 года в возрасте 34 лет. «Он не знал за собой преступлений. Их не было с точки зрения здравого смысла. Но в стране правило безумие. Запрягли подаренную ему в монастыре серую в яблоках Гречанку и увезли. Сбруя еще долго висела в сарае. Что с ним сделали? Когда? Где? Навсегда остались эти вопросы перед семьей, в которой старшему из пяти детей было восемь лет.

…Кате по наследству достался уникальный голос, чистый дискант. В школе на линейке ее заставляли петь, а в пионеры «поповское отродье» не принимали. После школы взяли в музыкальное училище благодаря ее таланту без экзаменов. Но, разобравшись «из каких» она, отчислили. Только в 35 лет все же получила музыкальное образование и четверть века преподавала в школах №№1 и 2 Берёзовского. Вела струнный кружок. Вышла замуж. Родились дочь Елена и сын Алексей. Елене ее родство уже не поминали, и она окончила Уральскую государственную консерваторию, Алексей – Московский станкостроительный институт».

В годы Великой Отечественной на защиту Родины ушли на фронт 79 жителей Свободы. В 1941-м погибли Иван Федякин, Илья Левинских, Иван Солдатов, Игнатий Пересадин, Николай Баженов, Андрей Каркавин. Николай Домрачев, Илья Южаков, Илья Жаровин, Константин Кисельников, Александр Засыпкин, Михаил Борисихин. Геннадий Черепанов, Варфоломей Устюжанин, Николай Белых. Всего 47 героев пали смертью храбрых.

После Победы Свобода расстроилась до ста домов, и здесь появились трансформаторная будка, снабжающая их электроэнергией, а также палисадники с черемухой и сиренью. Теперь деревья разрослись, но новые хозяева предпочитают всякий свободный клочок земли использовать более рационально. Потому улицу, увы, украшают штабеля древесины и прочих стройматериалов и даже хлама.

– После войны белье ходили полоскать к так называемому «кривому рогу» на Верхнеканавную улицу, – рассказывает нам Жолобова. – А за питьевой водой шли к деревянной будочке на Свободы вблизи дома №8. Воду отпускали по алюминиевым биркам, на одну давали одно ведро. Бросишь в желоб бирку, и дежурный в будке, как правило, инвалид, наливает воду. Бирки брали в коммунальном отделе по 20-30 штук.

Помнит Нина Николаевна и то, что в Старопышминске дислоцировался танкодром, где начальником был Иван Сидоров. И танки нередко гремели по переулку Пушкина, пересекающему Свободы, а ребятня боязливо поглядывала на это грозное шествие. На Свободе стояли и гигантские шаги – развлечение для детей.

…В последние годы рядом с избами начала века выросли двух-трехэтажные «дворцы», особо грандиозные так и не были достроены и теперь выставлены на продажу. Вся эта картина вызывает сомнение в состоятельности лозунга революционеров всех времен и народов «Свобода. Равенство. Братство».

– Мои предки появились в Берёзовском в начале XIX века, – вспоминает Владимир Анатольевич ЛИХАЧЕВ. – Один из них жил в Воронежской губернии и работал на барина. Однажды тот на лошадях со своими друзьями поехал на охоту через их деревню. Впереди – управляющий с собакам, одна из которых возьми и укуси парня за ногу. Прадеду в то время лет 17-18 было, шустрый, он не растерялся и обидчицу палкой ударил, оказалось, насмерть. Барин за молодую и породистую псину, из заграницы привезенную за большие деньги, назначил 40 розг, а потом и вовсе на каторгу сослал – на золотые прииски Берёзовского завода.

Таким же путем из Воронежской губернии появились здесь Петряевы. В их роду жила своя легенда. Компания молодых парней и девчат забралась в сад барина, который занимался разведением редких яблоневых пород, и облюбовала ценное дерево. Кого поймали, того выпороли, а зачинщиков отправили на рудники.

Предки Лихачева знали все о лошадях: как их выбирать, разводить, лечить, и потому пользовались большим авторитетом среди мастеровых. За совет и помощь им хорошо платили. Иногда получалось покупать необъезженного коня, после «дрессуры» он превращался в покладистое домашнее животное, которое стоило в два раза дороже. Это была неплохая прибавка к доходу старателя. Золото они мыли, объединяясь по двое-трое. В хозяйстве каждого трудились целыми семьями. Взрослые сыновья имели по лошади, на которой возили на промывку руду. Если случалось ехать в Екатеринбург, кучковались в небольшой обоз, чтобы спастись от лихих людей.

Золото мыли полтора-два месяца – с посадки картошки до покоса и потом еще немного до уборки урожая. Золото сдавали в казну, но чаще перекупщикам, которые принимали металл дороже.

В конце XIX – начале XX веков семьи Лихачевых, Дымщиковых, Клещевых, Петряевых и других сеяли овес на полях, где в советское время построили БРМЗ и хлебокомбинат. После революции землю у всех отобрали.

В зажиточных семьях старателей, выдавая дочерей замуж, собирали не менее трех сундуков приданого. Некоторые в день свадьбы выстилали дорогу от дома до церкви красным бархатом, чтобы молодые могли пройти, не испачкав ног.

Водопровод на Свободы провели до войны, как и электричество, да только напряжения в сетях не хватало: если в начале улицы дома освещались хорошо, то в конце лампочки чуть светились. Платили за свет от количества лампочек и плиток в доме.

На улице Свободы родились немало замечательных и заслуженных людей:

полковник генштаба минобороны Вячеслав Воротников, Татьяна Лихачева-Тычкова, заслуженный геолог СССР, Николай Загриновский, руководитель нескольких хоров и создатель школьного оперного коллектива. На улице Свободы жили Геннадий Мосин, заслуженный художник РСФСР, Юрий Дымщиков, командир ТУ-116, Владимир Бобков, оружейник, Павел Надельсон, главврач силикозной станции, краевед Александр Мякишев.

…Сам Владимир Лихачев стал радиотехником, трижды участвовал в выставках ВДНХ, работал на руднике. Неравнодушный к истории родного города, он активно помогал Валерию Лобанову в увековечивании имени Льва Брусницына и установке памятника ему.

(«Берёзовский рабочий», 2 сентября 1959 г.)

Улица Свободы – одна из самых широких и красивых в нашем городе. В это воскресное утро она стала еще лучше. Какую-то необычную прелесть придавали ей столы, поставленные на зеленой лужайке против дома № 70. Сегодня тут состоится праздник жителей улицы. С большим интересом присутствовавшие, а их было более сотни, прослушали лекцию завгороно В. Староверова о перестройке народного образования. Затем перед собравшимися выступил депутат горсовета Н.Гусев.

После торжественной части был дан концерт, участие в котором приняли маленькие жители этой улицы. Подготовила его Нина Боровских, которая учится в Свердловске, а живет на Свободы. Потом проводился аттракцион со срезанием призов. Об этом позаботился уличный женсовет во главе с Воротниковой. На празднике играл баянист, работал буфет.