ОТКРОВЕННОЕ ИНТЕРВЬЮ. Александр Скрябин: "Я должен был стать монахом"

– Первый вопрос по следам ставшего знаменитым высказывания депутата Брусницина. У тебя зарплата больше 30 тысяч?

– Наверное, больше…

– Наверное?

– Она у меня просто нефиксированная. Я, как индивидуальный предприниматель, сколько заработал – столько в карман и положил.

– Ну а вообще, к этой теме нашумевшей ты как относишься: мужик – не мужик, тридцать тысяч – не тридцать?

– Мы с Андреем не в приятельских отношениях, но хотел бы выступить в его защиту. Его фраза, вырванная из контекста, действительно звучит обидно для многих, и в принципе депутат не имеет права так говорить. До заседания Думы на одной из думских комиссий присутствовал начальник «Единой дежурно-диспетчерской службы» и просил заложить в бюджет зарплату водителю 15-16 тысяч. На что как раз Брусницин возразил: «Как вы найдете водителя за 16 тысяч? Я предлагаю сорок и не идут». И несколько дней спустя было его нашумевшее выступление, в котором он, как я понимаю, имел в виду как раз то, что если человек хочет заработать – он всегда ищет возможности, в том числе и в его организации есть рабочие вакансии, на которых можно заработать больше 30 тысяч рублей. А вообще Андрею надо использовать эту ситуацию и идти вместе с Собчак на выборы президента. Например, с лозунгом «Научу зарабатывать 30 тысяч даже ленивого».

– А у твоих работников зарплата больше тридцати?

– Да. Бухгалтер получает больше, менеджер тоже.

– Сколько сегодня нужно зарабатывать в России?

– Россия – это растяжимое понятие. Я жил в Москве, и там нужно зарабатывать совсем по-другому, нежели в Берёзовском. В нашем городе, чтобы жить на уровне выше среднего, нужно зарабатывать тысяч семьдесят – восемьдесят.

– Ну все, теперь ты следующий в федеральной повестке… Всегда же была социальная стратификация. Всегда были те, кто улицы подметал…

– И как это противоречит?

– Ну как можно за неквалифицированный труд давать больше 30 тысяч?

– У меня есть конкретный пример. Когда учился в институте, мой однокурсник, кореец, пошел работать дворником. Ему платили 5 тысяч за два двора. Он взял несколько, и это позволило ему на заработанные деньги снимать квартиру и вполне нормально жить. Это все от человека зависит, кто-то сидит и говорит, что хочет, но ничего не делает. А у кого-то есть желание, рвение и ответственность, он будет работать и зарабатывать. Об этом Андрей и говорил.

– Ты сказал, что у Брусницина появился девиз и он может вслед за Собчак пойти в президенты… А у тебя какой девиз в жизни?

– Я считаю, что главное в жизни – это ощущения.

– Чуйка?

– Нет, чуйка – это немножко другое. Я про чуйку, кстати, тоже могу долго рассказывать. Я человек азартный и доверяюсь внутреннему голосу. Но опять же потому, что я близнец, бывает, что у меня нет одного решения, их всегда пять…

– Так что такое ощущения для тебя? Ты всегда должен чувствовать радость, свободу, что?

– Ощущения бывают разные – хорошие или плохие. Но самое плохое, когда их нет. Серость. Я так не могу. Мне надо что-то делать, идти вперед, получать эмоции, без них не могу.

– А наш город серый?

– Абсолютно не серый. Я люблю Берёзовский. Очень. Мне есть с чем сравнивать. Я был в разных городах и странах. Берёзовский, может быть, не идеален в плане ЖКХ, у нас нет брусчатки, как на Красной площади, у нас так не подметают дворы, как в Екатеринбурге и тому подобное. Но по ощущениям он очень близкий и родной. Может быть, определяющую роль играет то, что я здесь родился и вырос. Но жил я и в Екатеринбурге какое-то время. Не смог, вернулся обратно в Берёзовский. Жил в других городах – снова возвращался сюда.

– В Москве жил?

– Да. Москва, конечно, комфортнее для жизни, там все удобнее для человека. Доступность магазинов, развлечений, работы. Чувствуется масштаб. Но там нет настоящих друзей. В Москве дружат, если только есть взаимовыгодные темы. Знаю несколько примеров: несколько лет у людей была совместная движуха, на фоне этого общались и дружили. Как только у них тема заканчивается – поговорить не о чем, даже не созваниваются. В Берёзовском обратная ситуация…

– Как только до дела дойдет – сразу расходятся… «ну, нафиг, так все хорошо начиналось, нормально же вроде общались»...

– Что мне нравится, так это то, что в работе у меня со всеми местными клиентами в 80 процентах устная договоренность. Договорились – погнали. Я его лично знаю, он меня лично знает, и этого достаточно, чтобы начать работать. В Москве другая ситуация: можно открыть фирму, набрать заказов, ничего не выполнить, закрыть, открыть новую фирму и тебя 30 лет никто не найдет. Ты даже можешь работать с теми же клиентами, под другим именем и никто этого не заметит. И поэтому там нет ответственности за свои слова. В Берёзовском такое не прокатит.

– То есть в Берёзовском твоя весомость больше, чем в большом городе?

– Не об этом. Я имел в виду ответственность за свои слова. Может быть, это мое главное достижение – к своим годам я точно могу сказать, что мне лично в — лицо никто не может сказать, что я поступил не по совести.

– Они просто знают, что у тебя 30 боксеров за спиной…

– Может быть, и поэтому.

– Нормально подстраховался!

– Главное, по совести жить, быть честным перед самим собой, а жизненные принципы у всех все равно одинаковые в большинстве случаев.

– Ни разу бессовестно не поступал?

– Может, были такие моменты. Но это не о зле и не о подлости.

– Кстати, насчет выборов. Твоя кампания была самая креативная. Ты был ни в чьей команде. Ты это публично заявлял. У тебя жена пиарщица – это она организовала или ты сам?

– Она, конечно, во многом помогала. Я сам тоже закончил пиар-факультет в УрГУ и мне было интересно попробовать некоторые вещи, которым нас обучали: теорию реализовать на практике. При том что у меня была самая простая предвыборная программа. Я смотрел программы у двадцати кандидатов и складывалось такое ощущение, что каждый списал друг у друга. Все один в один: тротуары, дороги, свет, тепло… Все обещали Лас-Вегас сделать из НБП. Хотя все понимают, что это невозможно.

– Ты что обещал?

– У меня все было связано со стадионом. Ни одного обещания за пределы забора «Энергетика» не выходило. Сейчас на приемы депутатов приходят люди, и приходится решать «нестадионные» вопросы. Я совершенно не понимал ничего в вопросах ЖКХ, но сегодня приходится вникать и разбираться. Сейчас работаю с обращением о том, что между 15-м и 5-м садиками зимой тротуар равняется с дорогой и мамы с детьми оказываются фактически на проезжей части. Начинаются конфликты между пешеходами и автомобилистами. Пытаемся решить этот вопрос сейчас.

– Интересно?

– Здесь опять вопрос ответственности: если я могу, то помогу.

– Там же есть и другие депутаты. Ты с ними контактируешь?

– Да. На самом деле я бы лично, чисто гипотетически, если подумать… поменял немного нашу Думу. Потому что у нас она работает неправильно. Дума нужна для того, чтобы заставлять эффективно работать муниципалитет. А у нас Дума не хочет ругаться и ссориться с администрацией. Все дружат, общаются. Я смотрю на депутатов в Екатеринбурге. Как у них происходит: пришла бабушка, у нее не сделан пандус у подъезда, депутат сразу – 5 писем в прокуратуру, 5 писем главе района, 5 писем главе города написал. И вся машина завертелась. Лично в этом и заключается работа депутатов. И поэтому первоочередная задача: надо как-то поссорить администрацию и Думу. В хорошем смысле. И тогда начнется работа.

– Погоди, не обязательно быть депутатом, чтобы писать эти письма! Нужно быть специалистом, чтобы разбираться в узких вопросах. Есть ли в Думе специалисты, которые могут поспорить с теми же специалистами администрации? Ты хочешь поменять Думу на активных демагогов или специалистов все-же?

– Наверное, на специалистов. Я сам пошел учиться, поступил в УрФУ, получаю финансовое образование. Нам на думские комиссии, например, приносят, вот смотрите (достает толстую стопку бумаг) пояснительную записку к исполнению бюджета. И вот из всего этого большого объема информации нужно умудриться что-то понять.

– Так какая Дума должна быть?

– Я бы взял специалистов чуть помоложе. Голодных, которым интересно, которые хотят вникнуть. Объективно, есть сегодня в Думе очень уважаемые депутаты, есть…

– Не очень уважаемые?

– В Думе сегодня есть люди, которым всегда некогда. Они все время заняты. И объективно видно, что ему не только некогда этим заниматься, но и неинтересно.

– Почему бы тогда молодым и голодным не идти работать в администрацию? Пожалуйста, ты молодой, голодный – иди, работай! А так получается, что надо всех пинать. Не делать самим, а пинать, чтобы делали другие.

– Тоже верно. Я пока, если честно, не нашел механизм воздействия на администрацию. Я написал письмо на имя главы по ситуации с тротуаром между садиками. Ситуация действительно социально значимая, опасная. А разрешить ее просто – установить пешеходный переход и заборчик вдоль тротуара. Вопрос заключается только в этом. Ответа, кстати, не получил.

– Срок вышел ответа?

– Да. Что мне отвечать людям, которые ко мне обратились? И сейчас я понимаю, что мне проще самому сделать.

– Неужели ты не можешь, будучи депутатом, позвонить Еловикову (заместитель главы по ЖКХ – прим.ред.) и спросить про судьбу обращения? Решать вопросы менее формально и официально? Выстраивать отношения не только на бумажках.

– Да я пытаюсь. Видите, я был очень далек от всего этого. Для меня все это новое. И я только ищу эффективные механизмы взаимодействия. Иногда проще действительно самому сделать. Обратился пенсионер с просьбой сделать мостик. Мы с ребятами собрались, нашли старые доски и сколотили сами. Если бы я пошел по всем бюрократическим процедурам, не знаю, насколько бы это затянулось.

– На каждых выборах кто-то обещает восстановить Тропу здоровья в Новоберёзовском! Лет 15 уже. Несколько лет назад пытались восстановить, даже скамеечки к деревьям прибивали… и таблички гвоздями. Ладно с тропой, какие планы с «Энергетиком»?

– Это моя большая история. Надо мной некоторые предприниматели смеются. Один меня спросил: «Зачем тебе этот неликвид?». Изначально стадион брался мной, как социальный проект, который я на себя взвалил. Я сам жил на НБП, знаю ситуацию среди молодежи, детей, что есть большое количество неблагополучных семей. Стадион «Энергетик» с точки зрения документации такой же стадион, как «Горняк», а именно – муниципальный объект, на котором должны заниматься секции и кружки по заданию муниципалитета. На данный момент муниципалитет сдал мне его в аренду, а я в свою очередь столкнулся с тем, что в соответствии с современными требованиями безопасности спорт для детей там организовать невозможно. Но я запустил туда лыжников, сделал зал бокса.

– Незаконно, получается?

– В основном занимаются ребята от 18 лет, которые самостоятельно несут за себя ответственность. Но приходит очень много родителей, которые просят взять ребенка. Я бы с удовольствием, но не могу. Если говорить масштабно, то, к сожалению, в России спорт не зарабатывает: ни футбол, ни хоккей, ни баскетбол, ни бокс. А во всем мире спорт – это хороший мощный бизнес. Уберите сейчас спонсоров у «Автомобилиста» – всё, конец! Весь спорт в России держится лишь на спонсорских деньгах.

– У тебя есть мечта – как у мужчины, отца, бизнесмена?

– Конкретной мечты нет.

– Ну, например, захватить власть в рекламном мире?

– Я, честно говоря, не зациклен на деньгах. Вот опять в пример – стадион. Только вкладываю и ничего не зарабатываю. Человек с адекватным экономическим мышлением уже давно бы отказался. Я езжу на машине, которая стоит 200 тысяч, уже много лет. Причем за это время мог позволить купить себе машину дороже. Я трачу деньги на путешествия, много езжу по миру. Мне важнее ощущения, что-то новое видеть, что-то новое узнать. Это для меня важнее, чем ездить по Берёзовскому на крутой машине. Я по себе человек простой, из рабочей семьи. Оба родителя работали на УЗПС. Отцу я обязан знаниями, принципами, пониманием жизни. Как бы я ни чудил — ни разу не слышал, чтобы он сматерился. А мама — мама — это святое! А то, что я сейчас депутат, никакого пафоса мне тоже не добавило.

– К некоторым на кривой козе не подъедешь…

– Ко мне, наоборот, можно на кривой. Если возвращаться к мечте, то моя сегодняшняя мечта – съездить в Токио. Я был в Нью-Йорке. У меня есть знакомые, которые были и там, и там. И говорят, что Нью-Йорк даже рядом не стоит. Токио – город будущего. Хочу посмотреть своими глазами, пощупать.

– А в Островном ты был?

– У нас в Берёзовском которое? Конечно! Причем не так давно. Повторюсь, я обычный парень, проживший все детство в Берёзовском, который плавил свинец за гаражами в Сосновом бору, купался на «запретке», на «песках». Помню, на трубе на песках была надпись: «Осторожно, радиация! Купаться запрещено!». Но как нас остановить. Это точно был лучший песчаный пляж в Берёзовском на то время…

– Саша, расскажи немного о твоих взаимоотношениях с боксом. Можно сказать, что это тот вид спорта, в котором формируются правильные мужские качества?

– Думаю, сильный характер формируется в любом виде спорта. И, если честно, был бы у меня сын, отдал его в хоккей или единоборства. Может, в карате. В карате правильно формируется отношение к взрослым, к коллективу – это то, что нужно обязательно знать мужчине. Бокс все же больше индивидуальная работа, но характер, вне сомнения, закаляется. И, кстати, почему многие хотят попасть к нам в команду? У нас внутри спортивной команды – сильная дружба, единство, пройденное через кровь и пот. Это братство не купить, оно настоящее и искреннее. Ребята друг за друга горой стоят и это дорогого стоит. Приходишь в Америке в спортзал, и у них даже среди своих нужно доказать, кто круче. На тренировках они дерутся между собой по-настоящему. У нас обратная ситуация. Не важно, хромой пришел человек, косой, кривой, какого вероисповедания и взглядов, наоборот, все стараются друг другу помочь. Это все потому, что маленький город, а семья большая.

– Не думаешь стать промоутером в боксе?

– Так скажу. Почему бокс и почему единоборства? Это те направления, в которых наши российские парни и девчонки могут быть лучшими в мире. В силу характера и обособленности русские любят и умеют драться. В футболе – мы не сможем быть лучшими, кривоногие, видимо. Абсурд ведь, нет ни одного российского футболиста, который играл бы в топовом клубе. А два великих российских боксера – с Урала. Это Дзю из Серова и Ковалев из Челябинска. Планка высокая. Можете представить, что проходит Лига чемпионов в Берёзовском и играет «Брозекс» с «Арсеналом»?

– И не с тульским, а с лондонским…

– Вот это я понимаю – уровень. Не можете представить, потому что такого не будет. А вот обычный парень из Берёзовского может стать чемпионом мира по боксу. Посмотрите на Мехонцева из Асбеста.

– Расскажи о партнерстве в бизнесе. У тебя партнер, с которым ты долгое время. В чем секрет, как не разойтись, не разругаться?

– Мой секрет, что нужно работать вдвоем. Когда всё 50 на 50 – все просто. Не надо изобретать велосипед. Все пополам – и работа, и заработок.

– Задумываешься о Боге и своем предназначении?

– С Богом у меня много в жизни связано. Когда был маленьким, учился и закончил духовно-приходскую школу. Мне пророчили идти в духовную семинарию. В нашу церковь ходил на все службы, причастия, исповеди. И часто, так как был маленьким, а службы заканчивались поздно, оставался ночевать в подсобных помещениях храма. Я абсолютно верю в Бога, но, если честно, перестал верить в церковь. Верю в Бога, понимаю, что не все так просто в жизни происходит. Очень сильно верю. И понимаю, что нужно поступать всегда по совести, иначе к тебе все это вернется.

– Ты молишься?

– Если молюсь, то о родных, о родителях, о детях. Не о себе.

– Говоришь, не веришь в церковь, но есть же другие религиозные институты, деноминации? Протестанты, католики…

– Если честно, мне по духу ближе буддизм.

– Не удивил. Многие из православия в буддизм уходят…

– Церковь на подавлении устроена, все через страдания. Как бывает, ты самоуверенный человек, у тебя все хорошо в жизни, заходишь в храм и уже не такой крутой. История с храмом на воде, кстати, интересная. Перенесли же, послушали людей.

– Ты тоже был против?

– Да, против. Хотя понимаю, что с точки зрения рекламщика это крутой пиар-проект для Екатеринбурга, привлекательная достопримечательность. Но, если бы я это делал, на все деньги, планируемые на храм на воде, построил 100 небольших церквей или восстановил старые.

– Что тебя, Саша, вдохновляет? Азарт, жесткач, уединение? Стуков вот в лес уходит…

– Мне в жизни очень повезло с друзьями. Та сторона жизни, которой я искренне горжусь. Мне часто надо к друзьям, поболтать, посидеть, погулять, на рыбалку съездить. Встретил недавно одного умного человека, он сказал мне вроде элементарную, но гениальную вещь. Проверил, работает на 100 процентов. Если стресс – иди, плавай. 40 минут плаваешь, и у тебя на физическом уровне происходят химические процессы, и работает! Но когда и это не помогает, все бесит – иди в зал и бей грушу. Лучше всякого психолога.

– Ходил к психологу, кстати?

– Да, когда первый раз развелся. Мне говорят – сходи к психологу. Я пошел, пришел…

– Поржал?

– В целом, да. Мне кажется, это у нас не работает. Я был в Америке, у них вот это работает. Взять человека из Берёзовского, перенести в любой американский город, вечером вывести на улицу, и русский, не зная ни языка, не имея связи и денег, выживет. А взять человека из Америки и поместить в Островное – точно пропадет! Настолько у нас разный менталитет.

– Ты знаешь, что у тебя есть знаменитый тезка?

– Скажу даже больше, четверть моих зачетов я получил только благодаря тому что говорил, что это мой прадедушка… А вообще Александр Скрябин реально крутой композитор, много слушал его. Еще меня интересует и вдохновляет коллекционирование. Собираю автомобильные номера из разных стран, в которых побывал.

– Снимаешь с машин?

– Обычно даю таксисту 30 долларов и прошу привезти мне номер. Не знаю, может, он его и снимает.

– Кстати, ты за независимость Каталонии?

– Как там… «По результатам голосования референдума в Каталонии: 47 процентов за отделение, 2 – против, 51 процент – за «Единую Россию». Я был в Каталонии – свой язык, своя экономика. Они действительно могут и имеют право отделиться. Про отделение и референдум у меня произошла интересная история. Есть группа инициативных граждан, с которыми я встречался как депутат. Они – жители Изоплита и очень хотят присоединиться к Берёзовскому. Серьезно. Они готовы и референдум провести.

– И что, ты бы взялся за такой проект? Тропу здоровья продлить до Шарташа…

– Они реально хотят сделать чуть ли не революцию. Говорят о том, как у вас в Берёзовском хорошо, а у нас на Изоплите плохо. И если бы это произошло – это было бы уникальной ситуацией. И у нас бы появился свой песчаный пляж.

– Авилова с Тепляшиным сразу автобусный маршрут пустят туда, одиннадцатый. Я помню, сам в 90-е доезжал до Изоплита, шел пешком до Новоберезовского, экономил 3 рубля.

– Когда учился – я часто зайцем ездил. Помните, что в наши автобусы ты не заходишь, а тебя заносят. И кондукторы, естественно, не могли всех в лицо запомнить. Но я позже понял фишку, как они отслеживают тех, кто недавно зашел. Они, когда идут по салону, особенно зимой, по плечам трогают и… те, кто холодненький, значит – новый клиент. Я растирал плечи, чтобы стать тепленьким. Просто тогда тридцать тысяч в месяц не зарабатывали, приходилось выкручиваться.